В настоящее время коллектив исследователей совместно с потомками архитектора Николая Александровича Львова готовит к выпуску путеводитель по львовским местам Новоторжского уезда и его окрестностей «Новоторжская столица Русского Палладио. По следам Льва». В процессе работы над книгой нам удалось обнаружить усадьбу Большой Борок (ныне Кувшиновский район Тверской области), которую ранее не связывали с именем Н. А А. Л Львова.

Характерная стилистика глав­ного дома усадьбы и её рас­положение на древней дороге из собственной усадьбы архи­тектора Никольское‑Черен­чицы к его близким родственникам Бакуниным в Прямухино позволили не только расширить список произведений Н. А. Львова, но и возвратить в его круг имя выдающегося, но незаслуженно забытого у нас современника, память ко­торого в Германии недав­но почтили возведением скульптурного монумента.

По древнему названию — Благовещенский погост на Осуге — очевидно, что на этом месте когда‑то сущест­вовала небольшая крепость — городок на высоком берегу судоходной реки Осуги. Усадьба здесь известна с нача­ла XѴII века. В то время она принад­лежала стольнику патриарха Фила­рета Афанасию Фёдоровичу Благово. Около 1665 – 1666 годов от А. Ф. Благо­во Большой Борок перешел к его зятьям Любиму Рожнову и князю Василию Путятину (владельцу ржевского име­ния Князь‑Васильевское). На рубеже XѴII – XѴIII веков среди владельцев ближайших земель появляются Загряжские, а затем их часть имения пе­реходит к Гагариным. Существующий ныне усадебный ансамбль сложил­ся в 1770‑х – 1790‑х годах, когда имение было в собственности несколь­ких владельцев и, видимо, здесь было несколько усадеб. Пока точно не из­вестно, кому принадлежала в тот момент главная усадьба (наследница Гагариных вышла замуж за Жеребцо­ва, часть имения принад­лежала в то время П. Ф. На­щокину и Л. П. Бакуниной), но Путятины по‑прежне­му числятся здесь в качест­ве владельцев, причём это прямые потомки ржевского князя Василия Путятина — братья Николай Абрамович и Алексей Абрамович Путятины.

В это время в селе вместо двух деревянных церквей (Никольской с Космодемья­новским приделом и Благо­вещенской со Знаменским приделом) строится большая каменная церковь Благовещения с двумя приделами — римских мучеников Космы и Дамиана и Святителя Николая. Храм строился на средства прихожан и владельцев усадьбы. Основным вкладчиком на­зывают коллежского советника Сергея Алексеевича Жеребцова. Храм строил­ся долго в период 1778 – 1796 годов. В его архитектуре очевидны черты раз­витого елизаветинского барокко. По характеру общей композиции и деко­ративным деталям эта церковь пора­зительно близка к известным работам архитектора Саввы Чевакинского, ко­торый в 1770‑х годах жил неподалёку в собственной усадьбе Вёшки.

Планировка парадного двора усадьбы с закруглёнными зданиями конюшни, каретника и служб по пери­метру соответствует усадебным про­ектам 1770‑х годов круга Старова‑Ба­женова.

Усадебный дом в стиле екатеринин­ского классицизма, украшенный пи­лястровыми портиками ионическо­го ордера, был построен, вероятно, на две семьи в 1780‑х годах по про­екту, близкому к работам И. Е. Старо­ва. Впоследствии он был перестроен с добавлением двух палладианских ризалитов на углах главного (севе­ро‑восточного) фасада — со стороны парадного двора. В ризалитах были устроены два одинаковых входных ве­стибюля, которые вели к двум лест­ницам на второй этаж. Вероятно, по проекту Н. А. Львова композиция глав­ного дома усадьбы приобрела черты явного сходства с работами Андреа Палладио в Венецианской области. В качестве аналога можно назвать вил­лу Вальмарана близ Виченцы, про­ект которой содержался в трактате Палладио «Четыре книги об архитек­туре», переведённом на русский язык Н. А. Львовым. Ризалиты дома в Боль­шом Борке были украшены большими термальными окнами второго этажа, выходившими на полукруглые балко­ны, поддержанные дорическими ко­лоннадами.

При перестройке в начале 1790‑х вместо деревянных служебных по­строек были возведены флигели в палладианском духе, а также ориги­нальный погреб‑ледник, очень напо­минающий знаменитую пирамиду в Никольском‑Черенчицах. В Борке лед­ник также устроен в виде двух ку­польных ярусов с отверстием в своде между ними. Нижний ярус — подзем­ный, а верхний — надземный павиль­он, вход в который оформлен широ­кой аркой из дикого камня. Сейчас погреб в Борке сверху похож на ес­тественный зеленый холм, но изна­чально здесь также могла помещаться пирамида. На основании многих ана­логий в архитектуре и в планировке усадьбы, а также ввиду её расположе­ния на пути из Никольского в Пряму­хино Бакуниных, этот период работ в Борке связывают с деятельностью Н. А. Львова.

Такая плодотворная строительная деятельность в усадьбе, видимо, была связана с тем, что один из её хозяев — князь Н. А. Путятин — состоял членом Конторы строения её величества до­мов и садов (Гоф‑Интендантской кон­торы). С 1786 года он был камергером, а с 1795 года получил чин тайного со­ветника. В 1782 году князь Н. А. Путя­тин женился на разведённой супруге и двоюродной сестре новгородского губернатора Якова Сиверса — Елиза­вете Карловне Сиверс (урождённой Сиверс). Яков Сиверс прославился перестройкой Торжка в духе класси­цизма после разрушительных пожа­ров 1760‑х годов.

Из четырёх детей княгини Елиза­веты Сиверс‑Путятиной, рождённых до брака с князем, двое были детьми Николая Абрамовича — средняя дочь и младший сын Готлиб Василий фон Фрейман (есть сведения, что тре­тья дочь Елизаветы Сиверс — Екате­рина Андреевна Колыванова, супруга Н. М. Карамзина, также была внебрач­ной дочерью князя Н. А. Путятина). Единственный сын князя не получил фамилии отца, поскольку был рождён хотя и после развода Сиверсов, но ещё до официального брака родите­лей. Через полтора года после рожде­ния мальчика супруги Путятины уехали за границу и после путешест­вий по разным европейским странам в 1791 году обосновались в Дрездене. Здесь князь Н. А. Путятин, интересо­вавшийся архитектурой, построил по своему проекту виллу Кляйншахвитц, усыпальницу на Новом кладбище в Дессау, а впоследствии и оригиналь­ное здание школы для крестьянских детей в духе североевропейских крестьянских домов. Вилла князя Н. А. Путятина в Дрездене и семей­ная усыпальница, спроектирован­ные в конце XѴIII века, стали едва ли не первыми сооружениями роман­тического направления позднего европейского классицизма. В них нео­греческие мотивы сочетались с нео­романскими. А часовня‑усыпальница воспроизводила в миниатюре харак­терную композицию московского храма Ржевской иконы Божией Мате­ри, хорошо знакомого князю — пред­ставителю древней ржевской линии семьи (этим же Путятиным принад­лежала усадьба Князь‑Васильевское близ Ржева).

Вероятно, после отъезда из Рос­сии Николай Абрамович занялся дип-ломатической деятельностью, а по­селившись в Дрездене, основал свое­образный уголок русского мира на германской земле. По пути в Запад­ную Европу у него бывали в гостях многие просвещённые и высокопоставленные русские путешествен­ники. Н. А. Путятин прославился как меценат и филантроп. Пейзажный парк его усадьбы был открыт для про­гулок местных жителей. Сегодня мы можем говорить о его принадлежно­сти к культурному и профессиональ­ному сообществу Н. А. Львова. Удиви­тельной парафразой «пальмового» иконостаса Арпачевской церкви бы­ла круглая металлическая печь в ви­де ствола пальмы с листвой, колыхав­шейся под действием потоков теплого воздуха у потолка зала столовой‑ро­тонды дрезденской виллы князя.

Князь Н. А. Путятин близко дружил с принцем Ангальдт‑Дессау Леопольдом III — Фридрихом Францем (1740 – 1817) и его супругой принцессой Луи­зой Генриеттой Вильгельминой фон Бранденбург‑Шведт (1750 – 1811).

Можно представить себе, какие культурные сокровища были собра­ны в усадьбе Большой Борок, кото­рая после отъезда Николая Абра­мовича осталась под управлением Алексея Абрамовича Путятина! По свидетельству большевистского эмис­сара В. В. Пашуканиса, занимавшегося вывозом ценностей из тверских уса­деб, в Борке было много очень инте­ресной старинной мебели, музейные экспонаты (видимо, живопись, графи­ка, скульптура), которые тогда попали в какой‑то музей (в Торжок или даже сразу в Исторический музей в Москве). После кончины А. А. Путятина усадьба должна была перейти по наследству его сыну — Лаврентию Алексеевичу. Потом было ещё несколько владель­цев, о которых нам пока неизвестно. Затем усадьбу приобрел действитель­ный статский советник Дмитрий Ива­нович Львов (1846 – 1901). Обширное усадебное хозяйство вела его супру­га Анна Александровна (урожденная Языкова, 1845 – ? ). Их детям Алексан­дру, Павлу, Михаилу и Марии усадьба принадлежала до самой революции 1917 года. После революции в усадеб­ном доме разместили школу, кото­рая существовала здесь до 19 декабря 1994 года. Катастрофический пожар уничтожил всё, что было внутри. Сегодня от дома сохраняются только стены.

Парк усадьбы состоит из двух ос­новных частей: регулярный верхний парк и пейзажный нижний — на скло­не к реке Осуга. По такому принципу были распланированы основные им­ператорские пригородные резиден­ции близ Петербурга. Столичные ассо­циации подчёркивались трёхлучием главных аллей верхнего парка, распо­ложенного к северо‑востоку от парад­ного двора. Трёхлучие напоминало о планировке основных улиц Северной столицы. Усадебный дом поставлен на невысоком холме, так что парк от него спускается во все стороны по отлогим склонам. К северо‑западу от усадебно­го дома на просторной поляне парка был устроен небольшой искусствен­ный холмик с беседкой‑ротондой на колоннах. o

Московская область . Жуковский.