Этому внешне неприметному дому суждено было после апрельского дня 1961 года навсегда войти в историю кос­монавтики, стать одним из самых знаменитых мемориальных мест кос­модрома Байконур. Наш рассказ — о доме‑музее Ю. А. Гагарина.

В послевоенные годы под руковод­ством Главного конструктора С. П. Ко­ролёва были созданы и испытаны пер­вые советские баллистические ракеты дальнего действия.

Пуски этих ракет проводились в районе города Капустин Яр, распо­ложенного в нижнем течении Волги. Уже зрели планы выхода человека в космос, начертанные нашим вели­ким соотечественником К. Э. Циолков­ским. Но для их выполнения необходимо было создать новую наземную испытательную базу, располагавшую бóльшими возможностями, чем в Ка­пустином Яру, которая впоследствии станет космодромом. Местом для это­го испытательного центра выбрали малонаселённый район Казахстана восточнее Аральского моря, вблизи небольшой железнодорожной стан­ции. Слово Байконур — казахское. Оно образовано из двух слов — «бай» и «конур» (или — «коныр»). В тюркских язы­ках первое из них означает «богач», «богатый». Второе слово многозначно: это и название народа, и личное имя, это и обозначение цвета (коричневый, рыжеватый, тёмный), а также назва­ние травы. Так что лингвистам ещё предстоят исследования, но наше вре­мя точно определило новое значение «байконур» — «ворота в космос».

Строительство нового испытан­тельного центра началось в 1955 году и стало поистине всенародной строй­кой. Предстояло создать комплекс тех­ческих сооружений, где могли бы проводиться подготовка, исследова­ния и пуск ракет. Необходимо было построить огромное здание монтажно‑испытательного корпуса, где будут собираться и испытываться ракета‑но­ситель и космические аппараты, соорудить стартовый комплекс для пуска ракет, хранилища ракетного топлива, системы снабжения энергией и водой, предстояло построить десятки дру­гих инженерно‑технических сооруже­ий. Чтобы читатель имел представле­ние, например, о стартовом комплексе, скажем, что для строительства котло­вана нужно было вынуть около одно­го миллиона кубометров грунта — его глубина составляла 41 метр.

Необходимо было возвести и го­род со всеми службами, обеспечива­ющими жизнь испытателей ракетной техники и их семей, а также постро­ить жилые дома в непосредственной близости от места старта. Предстояло проложить многие десятки киломе­тров шоссейных дорог и железнодо­рожных путей.

Суровые климатические условия — лютые, ниже 30 градусов, морозы зимой, изнурительная летняя жара, сильные ветры, пылевые бури, недо­статок воды — осложняли и без того трудные условия работы.

5 мая 1957 года Государственная ко­миссия подписала акт о приёме в экс­плуатацию первой очереди стартово­го комплекса. 4 октября 1957 года с этого стартового комплекса был за­пущен первый советский искусствен­ный спутник Земли — открыта кос­мическая эра в истории человечества. Стремительные, поистине космиче­ские темпы!

Строительство жилых комплексов на Байконуре велось одновременно в районе стартового комплекса и в не­скольких десятках километров от не­го, там, где сейчас расположен город космодрома. Как вспоминают ветера­ны Байконура, строительство четырёх типовых дощатых домиков (одному них и было суждено в будущем стать домом Гагарина) поблизости от стар­тового комплекса началось в 1955 году. В марте следующего года первыми здесь поселились специалисты, участвовавшие в создании ракетной тех­ники. В одном из домиков постоянно останавливался С. П. Королёв, когда он приезжал на Байконур (сейчас здесь Дом‑музей С. П. Королёва). Доми­ки расположены вдоль дороги, веду­щей к стартовому комплексу.

Одновременно строились и шесть деревянных бараков, в которых по­селились конструкторы, инженеры, испытатели, участвовавшие в разра­ботке и строительстве стартового ком­плекса. Бараки уже давно снесены, а домики сохранились.

Впервые группа космонавтов «гага­ринского набора» (так принято их сей­час называть) приехала на космодром во второй половине марта 1960 года. Жили космонавты в двухэтажном до­ме, расположенном в городе космо­дрома. К этому времени космонавты уже в основном завершили подготов­ку к космическому полету, изучили корабль и работу его систем. Но им не доводилось видеть старт ракеты‑носителя, не были они знакомы и с космодромом. Поэтому С. П. Королёв и руководители подготовки космонавтов запланировали такую поездку. В этот период проводились отработочные пуски беспилотных модификаций ко­рабля «Восток». Будущие космонавты познакомились с космодромом, ста­ли свидетелями заключительных этапов подготовки ракеты‑носителя и корабля, присутствовали при запуске пятого, последнего, беспилотного ко­рабля «Восток». Это была генеральная репетиция перед стартом человека в космос.

5 марта 1961 года шесть космонав­тов, их наставник генерал‑лейтенант авиации Н. П. Каманин, первый на­чальник центра подготовки космо­навтов Е. А. Карпов, врачи, методисты, кинооператоры вылетели на космо­дром. Начался завершающий этап работ. 8 апреля на заседании Государ­ственной комиссии по предложению Н. П. Каманина командиром корабля был утверждён Ю. А. Гагарин, а его дублёром Г. С. Титов. На следующий день Каманин пригласил космонавтов к се­бе в комнату и сказал им о принятом решении. А вечером 10 апреля состо­ялась, как теперь принято называть, торжественная Госкомиссия. После выступления технического руководи­теля — главного конструктора С. П. Ко­ролёва, доложившего о проведённых работах и о готовности ракетно‑косми­ческого комплекса к старту, — Н. П. Ка­манин представил присутствовавшим Ю. А. Гагарина и Г. С. Титова.

Сейчас трудно установить, кто предложил, чтобы космонавты по­следний день и ночь перед стартом провели в домике (с того времени его стали называть «стартовый домик»), расположенном невдалеке от старто­вого комплекса. Да это и не главное. Логичность такого решения очевид­на. Ведь это был первый полёт челове­ка в космос, и трудно было точно рас­считать и предусмотреть проведение всех заключительных операций. По­этому пребывание космонавтов перед пуском в «стартовом домике» позво­ляло выделить больше времени для их отдыха, а при необходимости и для дополнительных встреч со специали­стами. Да и Королёву, очевидно, про­сто по‑человечески было как‑то спо­койнее — его домик находился рядом.

Первый начальник Центра подго­товки космонавтов Е. Карпов вспо­минал: «Сергей Павлович уведомил меня, что Государственная комиссия согласилась с нашим предложени­ем разместить командира корабля и его дублёра на предстартовый день и предстартовую ночь в домике, находя­емся неподалёку как от монтажного корпуса, где испытывается ракета‑но­ситель и космический корабль, так и от стартовой площадки, на которую надо будет доставить полностью эки­пированных космонавтов».

Историки космонавтики уже де­тально восстановили по минутам все события последних суток перед стар­том. Напомним их. 11 апреля, в 13 ча­сов, на стартовой площадке Юрий Гагарин встретился со специалиста­ми, готовившими ракету‑носитель с кораблём к пуску. «После митинга, — вспоминал Н. П. Каманин, — Юрий Гагарин, Герман Титов, участник подготовки космонавтов Евгений Ана­тольевич Карпов, врач Никитин и я поехали в стартовый домик, где кос­монавтам предстояло провести всё оставшееся до пуска время. Я вместе с Юрой попробовал сытный, но не осо­бенно вкусный обед космонавта: на первое — пюре щавелевое с мясом, на второе — мясной паштет, на третье — шоколадный соус. Всё это в тюбиках по 160 граммов».

После обеда по просьбе Королёва с Гагариным встретились специали­сты: это были последние перед стар­том инструктаж и проверка того, как космонавт усвоил полётное задание. Встреча продолжалась полтора часа. Затем медики проконтролировали состояние здоровья космонавтов: измерили кровяное давление, температу­ру, выполнили ряд запланированных медицинских процедур. На эти опера­ции ушел ещё один час 20 минут.

Теперь слово Ю. Гагарину: «Вечером мы сыграли партию на бильярде. Иг­ра продолжалась недолго. Ужинали втроём: доктор и нас двое. О полёте разговоров не было, говорили о дет­стве, о прочитанных книгах, о буду­щем». Продолжает Е. Карпов: «В 21 час 30 минут в домик зашёл Сергей Пав­лович. Убедившись, что у нас всё об­стоит благополучно, он, пожелав нам приятных сновидений и сославшись на занятость, стал было уже уходить, однако буквально на ходу всё‑таки на­шел способ подбросить нам допол­нительную порцию оптимизма: «Хочу предупредить, что через пару‑тройку лет в космос будем отправляться го­раздо проще — по профсоюзным путёвкам...»

Перед самым сном, в 21 час 50 ми­нут, Карпов ещё раз проконтролиро­вал кровяное давление космонавтов. В 22 часа они легли спасть. Сон был спокойным. А Королёв, Каманин, Кар­пов, дежурные медики, специалисты, занятые подготовкой ракетно‑косми­ческого и стартового комплексов, в ту ночь не сомкнули глаз.

Снова слов Е. А. Карпову: «В треть­ем часу ночи, когда мои подопечные уже пятый час спали безмятежным сном, в домик вновь заглянул Сергей Павлович. Приложив указательный палец к губам и, издавая чуть слыш­ное «тсс», он тихонько прошёл по ко­ридору и открыл дверь в комнату, где находились Юрий и Герман. Удостове­рившись, что они спят, Сергей Павло­вич бесшумно удалился, показав жестами, что и у него всё идёт хорошо. Как я узнал позже, прямо от нас он от­правился на стартовую площадку, где в три часа ночи начались заключи­тельные проверки».

В половине шестого утра Карпов разбудил космонавтов. Обычная физзарядка, утренний туалет, завтрак по‑космически — из туб, предполет­ный медицинский осмотр. Надеты скафандры.

Из воспоминаний Ю. Гагарина: «Пришёл главный конструктор. Впер­вые я видел его озабоченным и уста­лым, видимо, сказалась бессонная ночь. И всё же мягкая улыбка витала вокруг его твёрдых, крепко сжатых губ. Мне хотелось обнять его, словно отца. Он дал несколько рекомендаций и советов, которых я ещё никогда не слышал и которые могли пригодиться в полёте. Мне показалось, что, увидев космонавтов и поговорив в ними, он стал более бодрым».

И дальше всё шло в соответствии с запланированным графиком. А в 9 ча­сов 7 минут — старт, гагаринское мо­лодецкое «Поехали!». Началась эпоха полётов человека в космос.

В этом памятном домике Юрий Га­гарин бывал ещё несколько раз — он провожал в космос своих товарищей.

Совершим теперь небольшую экс­курсию по дому‑музею. 30 лет назад вокруг этого и соседних домиков не было ни деревца, ни кустика, ниче­го, что бы давало спасительную тень в палящий летний зной. Но вскоре здесь посадили саженцы пирамидаль­ных тополей. Деревца прижились и вымахали выше домиков. Но не долог век тополей в этой суровой местности. И их решили заменить на неприхотли­вые карагачи. Теперь растут и яблони, и тополя, и кусты шиповника.

Две деревянные ступеньки, невысо­кое крыльцо, над ним — двускатный навес, покрытый шифером. С левой стороны от входа на стене укреплена мемориальная доска из розового гра­нита. На ней высечен барельеф пер­вого космонавта и текст: «В этом доме провёл ночь перед первым в мире по­лётом в космос Юрий Алексеевич Гага­рин. 11 – 12 апреля 1961 [года]».

В доме три жилых комнаты. Ко­ридор настолько узкий, что и двум людям разминуться трудновато. На прибитой к стене полочке из толстой фанеры стоит телефонный аппарат чёрного цвета.

В первой комнате справа по кори­дору жил Е. А. Карпов. На него по рас­поряжению С. П. Королёва была возло­жена персональная ответственность за проведение заключительного этапа подготовки космонавтов на Байкону­ре перед стартом, создание необходи­мых условий, обеспечивающих их работоспособность и здоровье. В этой же комнате была размещена и часть ап­паратуры, с помощью которой медики контролировали самочувствие космонавтов во время их сна.

Следующее помещение — комната космонавтов. Именно здесь и провели день и ночь накануне первого старта человека в космос Ю. Гагарин и Г. Ти­ов. Простая мебель, нет ничего лиш­него. В комнате две металлические кровати, застланные простыми шер­стяными одеялами, подушки в белых наволочках. Кровать Г. Титова стоит в углу, напротив входной двери, а вдоль левой стены — кровать Ю. Гагарина. Рядом с каждой кроватью — тумбоч­ки, покрытые жёлтыми салфетками, на которых стоят настольные лампы.

В этой комнате мы можем видеть уникальные реликвии — форменную одежду Юрия Гагарина: рубашку за­щитного цвета с погонами старшего лейтенанта, тёмно‑синие брюки, чёр­ные ботинки. Последний раз Гагарин надевал эту форму 11 апреля. На сле­дующий день он ушёл в полёт в невиданной до той поры космической одежде — в скафандре, а после полёта космонавт надел уже форму майора. Хранится эта форма, висящая на пле­чиках, в специальном стелаже‑шкафу, стоящем около кровати первого кос­монавта. На одной из стен комнаты находится портрет Ленина.

Строгую, почти аскетическую, об­становку комнаты несколько смягчает небольшое трюмо в деревянной опра­ве, стоящее в углу, и два больших глубоких мягких кресла.

На стене над дверью висят боль­шие часы в деревянном восьмиуголь­ном корпусе. Их мерный, ритмичный стук создавал особый, спокойный уют в тот памятный вечер. Тональность стен (они оклеены обоями светло‑зе­лёного цвета с чуть заметной белой полоской) также способствовала со­зданию особого психологического на­строя космонавтов. В комнате много света — два окна занимают почти всю стену. Уют создают и золотистого цве­та плюшевые портьеры на окнах и бе­лые тюлевые шторы.

Третью жилую комнату — она рас­положена напротив комнаты космо­навтов — занимали медики. Как па­мять о том историческом дне на столе лежат газеты, вышедшие в апрель­ские дни после космического полёта Юрия Гагарина.

Этот домик использовался ещё пять раз при подготовке последующих по­лётов космонавтов.

Последними космонавтами, жив­шими здесь перед стартом, были В. Те­решкова и её дублёр. Сейчас для вы­полнения предстартовой программы космонавты располагают на Байко­нуре современным комплексом, осна­щённым тренажёрами, медицински­ми лабораториями, спортивными залами, удобными гостиничными но­мерами.

Дом‑музей Юрия Гагарина как исто­рическое место посещают советские и зарубежные космонавты перед оче­редным стартом в космос, гости космодрома. Дом‑музей запечатлен худож­никами на картинах, о нём написана песня, автор стихов — один из ста­рейших «космических» журналистов А. Романов, музыку написал компози­тор Б. Мокроусов. Эта песня нравилась С. Королёву, космонавтам. Её текстом и хочется завершить нашу экскурсию.

Бревенчатый дом на четыре окошка,

Такой пятистенком зовут на Руси.

К нему, как ручей, из бетона дорожка

От самой ракеты к крыльцу колесит.

Мы любим его, светлый домик сосновый,

Как дальних галактик таинственный шум,

Как ласку любимой, как день этот новый,

Что душу тревожит и радует ум.

Нам по сердцу всё: и фонарик под крышей,

И строй тополей, и туман до утра,

И ветер ночной, что гуляет неслышно,

И главного голос: «Вставайте, пора!»

Сегодня стартуем — фонарь не гасите,

Он нам на планете родной, как маяк.

Куда б ни занёс нас могучий носитель,

Вернемся к тебе, голубая Земля!

Горит, не погаснет фонарик над домом,

На старте, как стрелы, стоят корабли.

Чудесен наш край, что зовут космодромом,

Отсюда дороги к планетам легли.