Вот как было бы правильно ста­вить вопрос: не состоялась ли, а отстоялась ли, наконец? Достаточно ли мы повзросле­ли, чтобы за 100 лет найти дру­гие слова, кроме проклятий и славословий, и другие резоны, кроме собственных политиче­ских пристрастий?

Каких‑нибудь три десятиле­тия назад — срок, совершен­но ничтожный по масштабам летописей — мы затеяли гран­диозный пересмотр всего, чем жили несколько поколений наших предков. Мы с брезгли­востью заглянули в каждый тёмный угол, взломали каждую запертую дверь. Чего только не выволокли мы на всеобщее обозрение! И правда, было на что посмотреть, нашлось чего стыдиться. Вот только удиви­тельным образом итогом этих «скандалов и разоблачений» стала всеобщая ностальгия по СССР, огромное массовое обра­щение вспять, в высмеянное и ошельмованное советское прошлое. Народ валом пова­лил в музеи советской игруш­ки, в «спецгаражи» с «Волга­ми» и «ЗиСами», в «советские чебуречные» и до слёз знако­мые пельменные с липкими подносами; на телевизионный экран вернулись чёрно‑белые картины нашей молодости, в студиях и съёмочных павиль­онах зазвучали советские песни. Скажите, доктор, что это — массовое сумасшествие? Не такими уж сытыми и бла­гополучными были эти годы, чтобы отчаянно тосковать по ним! И далеко не всё можно объяснить тем, что «...молоды мы были», так что теперь гре­зим картинами собственной юности...

Просто пришедший на смену застойному социализ­му уродливый, хвастливый и несправедливый капитализм совершенно не лёг на матрицу национального характера. Он оказался глубоко чужд нашему менталитету, вошёл в крича­щее противоречие с традицией и системой ценностей наше­го народа. Несколько десяти­летий мы, давясь, запихивали в рот эти гамбургеры, заливая их чёрной американской шипуч­кой в надежде, что привыкнем, полюбим, оценим, научимся. Но душа, сперва оглушённая и подавленная всеми этими нов­шествами, корчилась, ерепени­лась и в конце концов начала извергать из себя всё чужерод­ное, навязанное извне. А уж когда за дымкой разочарова­ния стали различимы силуэты тех, кто пришёл к нам со сво­ими троянскими дарами, и мы узнали вечных своих обидчи­ков, захватчиков и насильни­ков, — вот тут если не все пол­тораста миллионов, то многие, многие хором запели: BackintheU. S. S. R.!

Только как бы нам теперь, подчиняясь порыву, в очеред­ной раз не хватить через край, не качнуться гигантским маят­ником в противоположную сто­рону, разнося вдребезги устои жизни, которая кое‑как устака­нилась в новом пейзаже...

Россия не похожа на юркий спорткар на виражах трас­сы «Формулы–1». Она скорее напоминает тяжело гружёную фуру, следующую по тыся­чекилометровому шоссе из прошлого в будущее, и цель путешествия до поры скрыта за горизонтом. Для того, кто осмелился сесть за руль, взять на себя ответственность за её сохранность, обязательными качествами становятся терпе­ние, предусмотрительность и чувство габаритов своего эпического транспортного средст­ва. И, замечая тренированным глазом указатели на обочи­не, он, конечно, не прельстит­ся теми, которые призыва­ют водителя развернуться и отправиться назад — туда, где он уже был.

Алексей Пищулин, главный редактор